Шуты при дворе императрицы Анны Иоанновны. Судя по сохранившейся переписке, императрица АННА ИОАННОВНА представляла собой классический тип барыни-помещицы. Она любила быть в курсе всех сплетен, личной жизни подданных, собирала вокруг себя шутов и болтушек, которые потешали её. Шуты при дворе Анны Иоанновны не имели того значения, которым пользовались при ПЕТРЕ ВЕЛИКОМ. Пётр держал шутов не только для забавы и увеселения, но как одно из орудий насмешки, употреблявшейся им иногда против грубых предрассудков и невежества, коренившихся в обществе. Шуты Петра очень часто резкой и ядовитой остротой клеймили пороки и обнаруживали злоупотребления лиц, даже самых близких к государю. Когда вельможи жаловались царю на слишком бесцеремонное обхождение шутов, он отвечал: «Что вы хотите, чтобы я с ними сделал? Ведь они дураки!». Шуты АННЫ ИОАННОВНЫ не смели никому высказывать правды в глаза и, по доброй воле или принуждению, исполняли роль простых скоморохов, потешая свою повелительницу забавными выходками, паясничеством, сказками и прибаутками. По свидетельству ДЕРЖАВИНА, всякий раз, как императрица слушала обедню в придворной церкви, шуты садились в лукошки в той комнате, чрез которую ей нужно было проходить во внутренние покои, и кудахтали, подражая наседкам. Иногда государыня заставляла их становиться гуськом, лицом к стене и, по очереди, толкать один другого из всей силы; шуты приходили в азарт, дрались, таскали друг друга за волосы и царапались до крови. Императрица, а за ней и весь двор, восхищались таким зрелищем и помирали со смеху. Весь склад нравов и обычаев двора императрицы АННЫ ИОАННОВНЫ представлял в высшей степени благодарный сюжет для художников. Это, как нельзя лучше, понял один из самых замечательных русских живописцев, профессор Валерий Иванович ЯКОБИ (1834-1902). *** «Утро во дворце Анны Иоанновны в 1740 г. (Шуты при дворе императрицы Анны Иоанновны)». 1872 г. 132,5 × 212,3 см. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея, Москва. На картине изображена спальня недомогающей императрицы. Возможно, это последние дни государыни – в 1740 году она скончалась. БИРОНА (сидит в кресле в небрежной позе у изголовья постели) и придворных стараются развеселить шуты, играющие в чехарду. М.А. ГОЛИЦЫН (1687-1775) стоит согнувшись. Этот придворный шут носил прозвище «Квасник». На него вскочил князь Н.Ф. ВОЛКОНСКИЙ (?-1740). Он был назначен шутом при дворе Анны Иоанновны «по давнишней злобе к жене его Аграфене Петровне» (Костомаров). На полу растянулся граф А.М. АПРАКСИН (1711-1733). Граф в 1729 г. принял католическую веру, за что императрица и наказала его этой новой «должностью». Возвышается над всеми шут БАЛАКИРЕВ (1699-1763) – доверенный слуга императора Петра I и его супруги Екатерины I. Со скрипкой изображён ПЕДРИЛЛО – любимый шут императрицы. С бичом и привязанным к нему пузырём – Д'АКОСТА (1665-1740) – бывший придворный шут Петра I. Государыню, однако, уже не забавляют столь привычные для неё потехи – она едва улыбается. Зато весело смеётся кружок придворной блестящей знати – красавица статс-дама Н.Ф. ЛОПУХИНА, её фаворит граф ЛЕВЕНВОЛЬДЕ и герцогиня ГЕССЕН-ГОМБУРГСКАЯ. Они втроём сидят в ногах больной и играют в карты, но игра прервана – они любуются на чехарду. Позади этой группы – граф МИНИХ и князь Н. ТРУБЕЦКОЙ. Они с озабоченными лицами тихо ведут деловой разговор. Подле Бирона – его сын, стегающий бичом императорских шутов. На полу, возле постели – карлица-шутиха калмычка БУЖЕНИНОВА. В 1739 Анна Иоанновна устроила в знаменитом «ледяном доме» её потешную свадьбу с князем Михаилом ГОЛИЦЫНЫМ. Что-то нашептывает Бирону начальник Канцелярии тайных розыскных дел А.И. УШАКОВ. С противоположной стороны постели графиня БИРОН подаёт больной лекарство. Рядом с Бироном сидят: будущая правительница АННА ЛЕОПОЛЬДОВНА, французский посол ДЕ ШАТАРДИ и лейб-медик ЛЕСТОК. В стороне у насеста с попугаями в униженной позе стоит поэт В.К. ТРЕДИАКОВСКИЙ. В его руках свиток – новая ода. Подобострастный взор Василия Кирилловича устремлён к государыне, но на него никто не обращает внимания. У входа – обер-егермейстер и кабинет-министр А. ВОЛЫНСКИЙ. Никем из присутствующих не замеченный, он остановился на пороге и с негодованием смотрит на представившееся ему зрелище...
Цусима .. Память о людях русских и их кораблей , почивших в Цусимских водах. 14 - 15 , возле острова Цусима ( в Цусимском проливе ) состоялось морское сражение , между российскими и японскими военными флотами . Русский флот , потерпел поражение . Можно долго и упорно говорить , о без инициативности руководства . В плане техническом — чрезвычайно низкие боевые характеристики русских снарядов, а также недостатки системы бронирования русских кораблей. В потери управления страной, армией и флотом руководителями государства и Морского ведомства, что проявлялось в чрезвычайной нескоординированности действий (как до войны, так и в её ходе) политиков, дипломатов, финансистов, военных, кораблестроителей, инженеров-артиллеристов, фортификаторов, моряков, сухопутных военных, железнодорожников, а также и различных подразделений . Мы же просто вспомним , тех кто сражался до конца и которые остались в нашей память ...о простом русском героизме и тех кем они были . Эскадренный броненосец «Ослябя». В разгоревшемся 14 мая Цусимском сражении «Ослябя» (капитан 1-го ранга В. И. Бэр) наряду с флагманским «Суворовым», открывшим огонь в 13.49, стал главной мишенью для японских артиллеристов. Положение усугублялось тем, что русская эскадра выполняла перестроение из двух колонн в одну и, чтобы не налететь на впереди идущие корабли, «Ослябя» вынужден был почти остановиться, что сделало его лёгкой целью. К моменту, когда корабль снова дал ход, в него уже попало несколько снарядов. Первыми взрывами, обрушившимися на борта и палубы корабля, были разрушены надстройки, крылья носового мостика, сбит гафель. Флаг перенесли на нок рея грот-мачты. Почти одновременно, сделав едва ли три выстрела, замолчала носовая башня. Один или два навесных снаряда пробили ее крышу и разорвались внутри. Взрывом сорвало броневые колпаки, искорежило механизмы и приводы, перебило почти всю прислугу орудий. Третий снаряд, ударив в ствол орудия, влетел в амбразуру. Его взрыв перекосил башню и довершил ее полное разрушение. Тяжело раненный, но чудом уцелевший командир башни мичман В.В.Майков, убедившись в невозможности вести стрельбу, отдал приказание оставшимся в живых артиллеристам оказать помощь боевым расчетам еще действовавших плутонгов и батарей. В первые полчаса боя лишь верхняя батарея под командованием мичмана князя С.В.Горчакова каким-то чудом не имела попаданий вражеских снарядов. Это позволило развить интенсивную стрельбу из ее 152- и 75-мм орудий. При первых неполадках на помощь немедленно приходили люди, посланные командиром 1-й группы артиллерии нестрелявшего правого борта лейтенантом П. А. Колокольцовым. А сбои происходили весьма досадные: часто давали осечки 75-мм орудия, несколько раз заклинивало патроны в 152-мм пушках. Подача боезапаса в течение всего боя действовала бесперебойно — беседки с патронами поднимались из погребов и раскатывались по подвешенным к бимсам рельсам непрерывным потоком. Но вот начались попадания в броню носового 152-мм каземата. Влетевшим в амбразуру осколком снаряда был тяжело ранен проходивший по каземату старший офицер Д.Б.Похвиснев. Легко ранило командира 1-й группы лейтенанта П.А.Колокольцова и артиллерийского квартирмейстера Дампе. Почти тотчас взрыв снаряда вывел из строя 75-мм пушку, перебив всю прислугу, новый взрыв повредил еще одно орудие в батарее, наполнив ее газами коричневого цвета. Заевший в пушке накатник извлек артиллерийский кондуктор Славов. Так же уверенно, как на учениях, действовали комендоры и в остальных батареях и плутонгах и в еще продолжавшей стрелять кормовой башне. Распространившаяся по всему кораблю вода, — к ней прибавились обширные потоки от действия пожарных шлангов при тушении многочисленных пожаров, — вызвала замыкания в магистрали питания электрических сетей. Из-за увеличения нагрузки начали перегорать предохранители. По этим причинам или от слишком большого крена кормовую башню, когда корабль выкатился из строя вправо, уже не удалось повернуть для ведения стрельбы на правый сильно возвысившийся борт. Повреждения множились так быстро, что справляться с ними уже не успевали. Вода поступала через поврежденные трубы вентиляции, с увеличением крена захлестывала не поддающиеся быстрой заделке порты (их крышки и крепления были разбиты) 75-мм орудий батарейной палубы. Корабль, приняв не одну тысячу тонн воды, все глубже садился носом. Но и в этом безнадежном положении экипаж «Осляби» пытался изо всех сил удержать броненосец в строю и продолжал вести бой. Люди на всех постах мужественно и стойко выполняли свой долг, дисциплина сохранялась до последних минут корабля. Последними, из-за невозможности стрелять, покинули свои орудия комендоры плутонга, которым командовал лейтенант Б. А.фон Нидермиллер. Подавленный зрелищем происходившего на его глазах разгрома эскадры и гибели любимого корабля, лейтенант застрелился... Около 14:32 (на 43-й минуте боя) с креном 12° на левый борт и сильным пожаром в надстройках броненосец вышел из строя вправо, не справился с поступлением воды и около 14:50 повалился на левый борт и затонул. Из 889 членов экипажа уцелели 385.
М. Горький читает в «Пенатах» свою драму «Дети солнца». 1905 г. РЕПИН Илья Ефимович (1844-1930) Бумага, уголь, сангина. 28 x 49 см. Частное собрание.
БЕЛЮКИН Дмитрий Анатольевич (р. 1962) «Гибель Императорской гвардии. (Отечественная война 1812 года)». 20014 г. Холст, масло. 100 x 150 см.
Владимир МАЯКОВСКИЙ. Из поэмы «Владимир Ильич Ленин»: Потолок на нас пошел снижаться вороном. Опустили головы – еще нагни! Задрожали вдруг и стали черными люстр расплывшихся огни. Захлебнулся колокольчика ненужный щелк. Превозмог себя и встал Калинин. Слезы не сжуешь с усов и щек. Выдали. Блестят у бороды на клине. Мысли смешались, голову мнут. Кровь в виски, клокочет в вене: – Вчера в шесть часов пятьдесят минут скончался товарищ Ленин! ********** ОСТАШЕВ Аркадий Сергеевич (1929-2002) «Похороны Ленина». 1950-е гг.
«Шипкинское сидение» — один из самых знаменитых эпизодов русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Шипкинский перевал был занят русской армией в начале июля. В августе и сентябре турки пытались выбить русских с перевала, но безуспешно. Однако противник не отступил — перевал был взят в блокаду. В силу стратегических требований, русским войскам необходимо было во что бы то ни стало удерживать этот проход. Недостатком Шипкинской позиции являлось то, что противник охватывал её полукругом. Кроме того, в руках неприятеля находились многие высоты, что позволяло ему со всех сторон обстреливать позицию. «У нас не было ни тыла… ни флангов, почти не было и фронта»,— вспоминал участник обороны Шипки военный инженер Ц.А. Кюи, будущий известный русский композитор. Со второй половины ноября наступила суровая зима, и военные действия на Шипке преостановились. Большая часть армии Сулеймана-паши была отведена в Шейново на зимние квартиры. Опасность внезапных атак почти миновала. Однако положение защитников Шипки не улучшилось. Начался тяжёлый период зимнего шипкинского сидения. При сильных морозах котлы с горячей пищей не представлялось возможности доставить на позиции, тогда привозили одно мясо и воду на вьюках. В темноте, по скользким, крутым тропам, взбираясь на скалы, люди падали, опрокидывали пищу и даже теряли котелки. Со временем установившейся гололедицы прекратилась всякая возможность подвоза пищи, и поэтому, с половины ноября, было признано довольствовать людей консервами. Неблагополучно состояло дело со снабжением людей обувью и обмундированием. Зимой потребовались валенки и полушубки. Но их в нужном количестве не доставили. «Одежда нижних чинов стала промерзать до тела, образуя твёрдую леденящую кору, так что на больных и раненых надо было ножом разрезать не только шинели, но и штаны; шинели так крепко промерзали, что без посторонней помощи нельзя было отвернуть полы: они не сгибались, а ломались; только с большим усилием можно было согнуть руку. Когда же поднимался буран, то со стороны ветра так быстро нарастал толстый слой льда, что едва можно было двигаться, свалившийся с ног человек без посторонней помощи не мог встать, затем в несколько минут его заносило снегом и приходилось его откапывать». Трудности доставки материалов и топлива, каменистый грунт не позволяли построить удобные землянки. «Эти землянки, вырытые по склонам гор, представляли собою нечто ужасное, — вспоминает Бороздин. — Когда в них ютились люди (обыкновенно столько, сколько могло уместиться на полу, тело вплотную к телу), делалось довольно тепло. Тогда стены и потолок начинали «отходить», отовсюду просачивалась влага, и через два-три часа люди лежали в воде. Промокшие до костей, они выходили на мороз, и… можно себе представить, что они должны были перечувствовать в это время. Случалось, что оттаявшие пласты земли обрушивались на спящих, и тогда людей приходилось откапывать, причём нередко извлекали посиневшие трупы». Участник войны Л.Н. Соболев писал: «Ни в одной траншее огня развести нельзя; одежда всех офицеров и солдат изображает из себя одну сплошную ледяную кору (например, башлыков развязать нельзя; при попытке сделать это — куски его отваливаются)». Он называет «шипкинское сидение» эпопеей русского солдата и приводит отрывок из донесения полковника М.Л. Духонина, коменданта горы Святого Николая, от 17 декабря 1877 года, в котором, по его мнению, дана самая верная картина той непрерывной драмы, которая происходила на Шипке. «В ночь с 16 на 17-е поднялась снежная буря достигшая на верхних скалах горы Святого Николая степени урагана. Батальоны 55-го и 56-го пехотных полков поднялись на гору с величайшими затруднениями гуськом; проводники едва могли отыскать среди снежной бури свои ложементы и довести роты… Возвращаясь по смене, 1-я рота 55-го полка в полном составе была свалена вихрем ветра и покатилась. Люди, кое-как удерживая друг друга, поднялись…» Такие бураны на Шипке бывали довольно часто. Во время вьюг и метелей нередко отказывали ружья. Командиры подразделений доносили: «При настоящих сильных морозах затруднительно стрелять из ружей Бердана; курок не спускается и даёт осечку; масло застывает, затворы приходится вынимать и держать в кармане». Тяжёлые условия привели к огромному росту заболеваемости, частым обморожениям, что значительно снижало боеспособность войск. За период обороны боевые потери составили 4 тысячи человек, а потери госпитализированными больными и обмороженными за то же время — около 11 тысяч человек. И хотя русские солдаты испытывали невероятные лишения, в донесениях генерала Радецкого главнокомандующему неизменно повторялась успокоительная фраза: «На Шипке всё спокойно».
Международный день борьбы за права женщин и международный мир. 8 марта 1908 г. по призыву нью-йоркской социал-демократической женской организации состоялся митинг с лозунгами о равноправии женщин. В этот день более 15 000 женщин прошли маршем через весь город, требуя избирательного права, сокращения рабочего дня и равных c мужчинами условий оплаты труда. Клара ЦЕТКИН (1857-1933) в 1910 г. на Второй Международной социалистической женской конференции, проходившей в Копенгагене, предложила учредить международный женский день. Имелось в виду, что в этот день дамы будут устраивать митинги и шествия, привлекая общественность к своим проблемам. Марши, конференции, забастовки и манифестации продолжались много лет. Движение за права женщин набирало силу. Например, 3 марта 1913 года в Вашингтоне состоялся пятитысячный марш суфражисток с требованием предоставить женщинам право голоса. В конце концов, президент Вудро ВИЛЬСОН убедил Конгресс принять законодательный акт, после ратификации в 1920 г. ставший Девятнадцатой поправкой к Конституции США, запрещавшей дискриминацию на выборах по половому признаку. ********** Рекламный плакат парада за женское избирательное право 3 марта 1913 года в Вашингтоне.
Император АЛЕКСАНДР III (1845–1894) считал, что человек с сердцем не может желать войны, а всякий правитель, которому Богом вверен народ, должен принять все меры, чтобы избегнуть ужасов сражений. В царствование Александра III Россия не вела ни одной войны. За поддержание мира монарх получил от народа почётное прозвание Царь-Миротворец. В его правление на высокий уровень была поднята экономика, перевооружены армия и флот. С середины 1880-х он – главный коллекционер и меценат страны. Государь поддерживал петербургские Морской и Артиллерийский музеи, в Московский Публичный и Румянцевский музеи передал коллекцию картин русских художников. Его собрание произведений искусства стало основой Русского музея императора Александра III. ****** СЕРОВ Валентин Александрович (1865-1911) «Император АЛЕКСАНДР III в форме Датского королевского Лейб-гвардии полка на фоне северного фасада замка Фреденсборг». 1899 г. Холст, масло. 170,8 x 117,5 см. Собрание офицерского корпуса Датской королевской Лейб-гвардии, Копенгаген. Император изображён стоящим у главной лестницы северного фасада дворца Фреденсборг в Дании. В 1879 году АЛЕКСАНДР III указом короля КРИСТИАНА IX получил звание почётного полковника датской Королевской лейб-гвардии. (Император был женат на дочери датского короля Марии Софии Фредерике Дагмаре, в крещении – МАРИИ ФЁДОРОВНЕ). С этого момента во время своих визитов в Данию он всегда носил офицерскую форму этого рода войск: парадный мундир алого цвета и треуголку, украшенную голубым и белым плюмажем. Император изображён с наградами, в том числе датскими высшего достоинства: голубой лентой, нагрудной звездой ордена Слона, нагрудной звездой ордена Данеброг и почетным крестом кавалеров ордена Данеброг. Готовясь к написанию картины, СЕРОВ посетил казарму Королевской лейб-гвардии в Копенгагене. Один из сержантов позировал художнику со шпагой.
На фоне здания госпиталя, в окружении ашкеров (воинов) из племени амхара или оромо, вооруженных гуарде и щитами гаща в праздничных одеждах (ашама с красной полосой надевались только по особым случаям), на муле, поседланном абиссинским нарядным седлом, в парадной упряжи с золотым ошейником восседает кавалерист в форме офицера лейб-гвардии атаманского полка. Это тридцатилетний начальник конвоя Пётр Николаевич КРАСНОВ (1989-1947), в дальнейшем, – одна из самых одиозных и харизматичных фигур белоказачьего движения – генерал, атаман Всевеликого войска Донского, повешенный в 1947 г. в Лефортовской тюрьме. Картина Владимира Васильевича ПОЛЯКОВА (1859 – ?) написана в период работы в Абиссинии (Эфиопии) первой русской чрезвычайной дипломатической миссии, которая, по сути, явилась одним из первых посольств России в Африке. В этом смысле картина является уникальным документом дипломатической истории Отечества. Создание миссии последовало сразу за военной попыткой расширения Италией колониального влияния в Абиссинии. Итальянцы потерпели сокрушительной поражение от войск абиссинского негуса МЕНЕЛИКА II в битве близ городка Адуа, что само по себе стало мировой сенсацией. Правительство НИКОЛАЯ II сочувствие посрамлённой Италии выразило, но миссию в Аддис-Абебе создало незамедлительно. Председатель совета министров Сергей Юльевич ВИТТЕ чрезвычайно убедительно аргументировал необходимость выполнения интернационального долга: «…Абиссиния, в конце концов, страна полуидолопоклонническая, но в этой их религии есть некоторые проблески православия, православной церкви, на том основании мы очень желали объявить Абиссинию под своим покровительством». Это единственный сохранившийся прижизненный живописный портрет генерала КРАСНОВА. Причём написан он был задолго до того, как Краснов стал вызывать острейший интерес широкой общественности, задолго до появления его многочисленных портретов и фотографий в разного рода изданиях. Практически все изображения Краснова после революции 1917 г. были уничтожены. Начальнику конвоя КРАСНОВУ за виртуозную джигитовку на празднике, посвящённому вручению верительной грамоты НИКОЛАЯ II, негус МЕНЕЛИК II пожаловал «офицерский крест Эфиопской звезды 3-й степени и мула в парадной упряжи с массивным золотым ошейником». Необходимо пояснить, что мулы в Абиссинии ценились значительно дороже лошадей. За мула, по воспоминаниям миссионеров, просили 80 талеров, тогда как конь стоил 30. Позднее верхом на наградном муле сотник КРАСНОВ совершил беспримерный переход в порт Джибути. Посланный со срочным донесением в Санкт-Петербург, Краснов покрыл расстояние в 1000 вёрст до порта за месяц, тогда как миссии потребовалось на это три месяца. В Петербурге за свою расторопность сотник получил чин подъесаула и был награждён орденом Св. Станислава 2-й степени и Французским орденом Почётного Легиона. ********** ПОЛЯКОВ Владимир Васильевич (1859-? ) «Аддис-Абеба». 1898 г. Холст, масло. 37 х 49 см. Частное собрание (?).
РЫЖЕНКО Павел Викторович (р. 1970 г.) Триптих "Покаяние" 1. "Удар колокола" 2. "Веночек" 3. "Муравейник" Комментарий автора: "Триптих «Покаяние» о судьбе большевика, который из простого солдата революции становится комдивом, а из комдива — через горе утрат и переосмысление своей жизни — иноком-старцем. Первый раз дрогнула его душа, когда он случайно задел веревку, тянущуюся к колоколу («Удар колокола»). Второй раз – перед крестом над могилкой жены, после кровавой победы над своими братьями в Гражданскую («Веночек»). И вот, наконец, итог: приостановился в тяжёлых раздумьях, присел старец у муравейника. С грустью взглянул он на свою жизнь, тихо вздохнул, встал и, прощённый, пошёл дальше". ___ С вашего позволения, моя трактовка (схематично): 1. «Прозрение». Колокола – набат, разрушение. Блики от пожара. Редкие капли дождя как слёзы. Судя по фигурам на дальнем плане и пулемёту, идёт бой, но главный герой уже не держит в руках ни оружия, ни знамени. 2. «Покаяние». Просьба о прощении. Но почему она умерла? Голод? Погромы? На нём вина за её смерть. Вместо того чтобы сеять, растить детей он поверил в эфемерную идею мировой революции. И "птица-тройка" на дальнем плане уже не летит, стоит в болоте. Из иконописной символики - обилие зелёного цвета и распускающаяся верба - как символ духовного пробуждения. 3. «Суд». Инок, смотрящий на муравейник и думающий о суете и бренности. Ушедший от мира замаливать грех и НЕ простивший себя. Самый сложный, самый мучительный суд – это суд над самим собой.
Русский суперагент времен Наполеона Его называли "царем Парижа", он спас от пожара сестер Наполеона и был ему близким другом, но на деле служил России и добывал для Отечества ценные сведения. Фильмы про суперaгентов типа Джеймса Бонда неизменно собирaют полные залы: зрители любят лихо закрученные «шпионские истории». Как жaль, что никому из отечественных кинорежиссёров не приходит в голову экрaнизировать приключения «русского Бонда» — отвaжного и удачливого рaзведчика Александрa Чернышёвa, бросившего вызов самому Нaполеону. Он срaжался с «плохими пaрнями», пoкорял сердца неприступных красавиц, добывал сверхсекретную информaцию в стaне врaгa. И всё это не киношные выдумки, а чистaя прaвдa. Отпрыск старинного дворянского рода граф Александр Иванович Чернышёв родился в 1786 году. Отец нашего героя, Иван Львович, имея хорошие связи при дворе, пристроил сына камер-пажом к государю. Александр I обратил внимание на смышлёного юношу, определив его офицером конной гвардии. В 1805 году Россия вступилa в войну с нaполеоновской Фрaнцией. В битвaх при Аустерлице и Фридлaнде Чернышёв срaжaлся геройски, зaслужив золотую шпaгу с нaдписью «Зa храбрость» и Георгиевский крест. После Тильзитского мирa Алексaндр I поручил молодому кавалергaрду достaвить в Пaриж письмо для Нaполеонa. Тaк, Чернышёв впервые встретился с фрaнцузским имперaтором. Ведя светскую беседу, Бонaпарт стaл рассуждaть о недaвней военной кампании и ошибках русских генералов. И вдруг молодой офицер стал горячо возрaжать имперaтору. Дипломaты и придворные схвaтились зa головы: неслыхaнное нaрушение этикетa! Но Наполеон лишь улыбнулся, а Чернышёвa – одного из немногих, осмелившихся ему перечить – зaпомнил. Царь Парижа Все понимaли: Тильзитский мир – лишь отсрочкa, решaющая схвaткa между Россией и Фрaнцией впереди. Информация о противнике нужнa как воздух. И вот, в 1810 году, в русском посольстве в Пaриже появился новый «дипломaт» — Алексaндр Чернышёв. Во фрaнцузской столице он жил на широкую ногу, денег не жaлел, обрел немало влиятельных друзей и зaслужил репутацию неукротимого покорителя женских сердец. Обрaз легкомысленного повесы и прожигателя жизни стaл прекрaсной мaской умного и рaсчетливого рaзведчикa. Ему удaлось «рaзговорить» самого Наполеона: на приёмах и aудиенциях имперaтор чaсто общался с русским «дипломaтом», невольно выдaвая ему свои сeкрeты. Ещё более теплыми их отношения стaли после пожaрa нa приёме в aвстрийском пoсoльстве. Среди всеобщей пaники хлaднокровие сохрaнил лишь Чернышёв: он вынес из пылaющего домa сестёр Нaполеонa — Каролину Мюрат и Полину Боргезе. О русском герое зaговорил весь город, Чернышёва прозвaли «цaрём Парижа». После великосветских приёмов и пирушек с офицерaми Чернышёв переправлял в Петербург секретные сведения, пoлученные от чрезмернo откровенных сoбеседников. «Зачем не имею я побольше министров, подобных этому молодому человеку», — нaписaл Алексaндр I нa полях одного из доклaдов Чернышёва. Рaзведчик создaл целую сеть информaторов — и каких! Он «курировал» чиновника французского военного министерства, регулярно составлявшего для Бонапарта сводки о дислокации и действиях фрaнцузской армии в Европе. Эту сверхсекретную информацию получaли лишь Нaполеон и… Чернышёв. Одним из ценнейших aгентов был князь Талейран, в конспиративной переписке с Петербургом Чернышёв именовaл сиятельного шпиона «Анной Ивановной». Эта «дaма» обошлaсь русской казне в кругленькую сумму, но информация Тaлейрaна того стоилa. Игрa с огнём не моглa тянуться бесконечно: в феврaле 1812 годa фрaнцузские контррaзведчики нaгрянули в квaртиру Чернышёвa и нaшли «компромaт». Но опытный «дипломaт» был уже дaлеко. «Его Величество чрезвычайно огорчен поведением грaфa Чернышева», — выговаривал французский МИД русскому послу в Париже. Зная пылкий темперамент Нaполеонa, нетрудно предстaвить, кaкими словaми он выражaл своё «чрезвычайное огорчение». За заслуги Чернышёв получил генеральские эполеты. И снова в бой: Отечественнaя война, зaгрaничный поход. В 1814 году генерaл Чернышёв с победоносными русскими войсками вновь окaзaлся в Пaриже. Алексaндр I хотел было нaпрaвить его для сопровождения Наполеона в ссылку на Эльбу, да передумaл: «Бонапарту в несчастии тяжело будет видеть того, кто был при нем во время величия». И кто тaк ловко обвёл его вокруг пальца, добавим мы. В 46 лет Чернышёв стaл военным министром (помните резолюцию Александрa I на его доклaде?). Но рaзведчики «бывшими» не бывaют, поэтому генерaл неизменно уделял особое внимание подготовке резидентов для рaботы за рубежом. Скончaлся Александр Иванович Чернышев в 1857 году. В подмосковном городе Лыткарино, у здaния бывшей усадьбы Чернышевых генералу установили пaмятник. Россия помнит о том, кто всю жизнь служил ей верой и правдой.
